Сыграем?

Павел Портной и Наталия Женова

для журнала "Москва-Люкс"

     Пожалуй, никакие развлечения за всю человеческую историю не вызывали такого интереса, с одной стороны, и такого же количества злобных нападок, запретов и проклятий – с другой, как игра в карты.

     Родились карты, по мнению одних специалистов, в Египте или где-то рядом, по мнению других – в Китае. В одном, тем не менее, сходятся все – карты вначале появились как инструмент для гадания и предсказания судьбы, дошедший до нас в виде карт Таро. Точные сведения о появлении игральных карт скрыты от нас временем навсегда, точно так же, как скрыто от нас изобретение нард, шахмат, бильярда, дартса и многих других игр. Остались легенды. Одна из таких легенд гласит о том, что в Европе игральные карты появились в 1392 году и были нарисованы для развлечения душевнобольного французского короля Карла VI его шутом и придворным живописцем Жакменом Гренгоннером. Поговаривают, что игра так сильно привлекла короля, что практически излечила его от страшного недуга.

     Распространяясь по Европе, игра в карты переживала взлеты и падения. То она была любимым видом развлечения всех слоев общества от низов до особ королевской крови, то жестоко каралась законом наравне с грабежами и насилием.
     В России первое известное упоминание об игре в карты относится к 1649 году. По Уложению царя Алексея Михайловича за карточные игры карают так же строго, как за воровство, грабеж и срывание шапок. В Сенатском Указе 1761 года, находим главу "О запрещении азартных игр и о дозволении играть в дворянских домах для препровождения времени и не на большие суммы в ломбер и прочие тому подобные игры". Зато с конца XVIII века начинается карточный бум в России. Буквально все русское общество того времени злоупотребляет картами. Например, весь "золотой век" русской поэзии, начиная с Гаврилы Романовича Державина, который первые годы своего пребывания в Петербурге жил, в основном, на выигранные в карты деньги, буквально бредил картами. Александр Сергеевич Пушкин значился в жандармском Управлении как известный на Москве банкомет. Этот перечень можно продолжать практически бесконечно.

     Написав "буквально все русское общество", мы нисколько не преувеличиваем. Дело в том, что в то время игра в карты была, пожалуй, основным, если не единственным, видом досуга на всевозможных приемах и вечерах. И если светская молодежь отдавала предпочтение танцам, то люди старшего возраста, безусловно, предпочитали карты, карты и еще раз карты. В ходу были игры простые, не требующие напряжения ума и основанные не на мастерстве и умении, а на удаче.

     К концу XIX века карты проникают практически во все слои общества. И если винт, сменивший упоминавшийся в Сенатском Указе 1761 года ломбер (в память об этой, сейчас уже совсем забытой игре мы до сих пор именуем карточный стол – ломберным), остается прерогативой высших слоев общества, то в средних и низших слоях появляются свои количество их растет, как снежный ком. Почти у всех игр появляется масса вариантов правил, ведь то, "как ходят, как сдают" передается из уст в уста и практически никогда не записывается.
     Иногда считают, что именно в этот момент и произошло деление игр на коммерческие (винт, вист, преферанс, а позже и вершина карточных игр всех времен – бридж), основанные на четком математическом расчете, требующие от играющего известного мастерства, и азартные (сека, очко, баккара, штосс), где безраздельно царит его величество случай. Заметим, что уже в XVIII веке ломбер и некоторые другие игры отделяли от всех остальных азартных игр. По всей видимости, запрещать их было неразумно, прежде всего, с политической точки зрения, так как в эти игры играло большинство иностранных дипломатов. Тот же гоголевский Хлестаков "играл" в винт не с кем-нибудь, а с посланниками.

     Особую актуальность деление игр на азартные и коммерческие приобрело уже в советское время. В советском уголовном кодексе была статья о мерах борьбы с азартными играми. А различать азартные игры на крупные деньги и домашний преферанс или спортивный бридж сотрудники правоохранительных органов не могли, да и не хотели. Многие бриджисты, игравшие в эту игру 15 лет назад, могут вспомнить леденящую душу историю о том, как всех присутствующих в московском бридж-клубе, в количестве более 40 человек, среди которых были профессора, доценты и даже настоящий полковник, сажали в милицейский автобус и везли в отделение, как каких-нибудь хулиганов или грабителей.

     А что же в цивилизованном мире? Там уже давно за карточную игру не сажают и не бьют плетями. Наоборот, всячески пропагандируют и поощряют. И, как снег на голову, обрушилось на наших функционеров признание бриджа олимпийским видом спорта. Так что, упущенное нами в советские годы придется наверстывать и в плане карт тоже.

     Карты остаются развлечением номер один среди дипломатов и бизнесменов всего мира. Хотя и существует конкурент в лице гольфа, но все-таки гольф требует специального поля, довольно громоздкого оборудования и так далее. А здесь не нужно практически ничего, кроме стола и двух-трех партнеров. Особую популярность в XX веке завоевали бридж и покер.

     Когда Уинстон Черчилль был министром иностранных дел, в его министерстве существовала специальная штатная должность – "партнер по бриджу для сэра Уинстона Черчилля". Будучи великим политиком и обожая бридж, он был невыносим как партнер. Однажды, еще до введения этой должности, он играл в паре с послом Великобритании в Бразилии и после одной из сдач в течение пятнадцати минут истошно орал на своего партнера, невзирая на присутствующих официальных лиц и дам. Зато его "официальный партнер по бриджу" вынужден был безмолвно сносить претензии типа: "На Вашем месте даже осел положил бы восьмерку, а не девятку". После того, как Черчилль заканчивал кричать, его партнер, оплачиваемый на средства английских налогоплательщиков, отвечал сдержанной улыбкой, и британская внешняя политика процветала.

     Маргарет Тэтчер, напротив, не нуждалась ни в каких оплачиваемых партнерах. Все считали за честь поиграть с ней в паре в бридж. Так как "железная леди" не только была великодушна к своим партнерам, но и блестяще вела игру. Разыгрывая сложнейшие контракты, она проявляла чудеса изворотливости. Скорость ее игры поражала экспертов. Наверняка многие ее шляпки были оплачены за счет бриджевых побед.

     Да что там шляпки! Бридж помогал людям и посерьезнее. Ремарк в своих дневниках описывает такой случай. Пленный офицер польского войска проходил мимо компании немцев, играющих в бридж. "И еще сто", – донеслось до него – "за игру под контрой еще сто!" Поляк, переборов страх, подошел к немцам и твердо заявил: "За игру под контрой надо прибавить 50". Потом он напомнил им правила подсчета, рассказал теорию виста и тонкости розыгрыша. День за днем поляк играл с немецкими офицерами и никогда не проигрывал. Так он остался жив. Они не повезли его расстреливать вместе с остальными военнопленными.
     А вот и обратная сторона медали. Будущий эмир Афганистана Амануллах, обучаясь в Оксфорде, пристрастился к игре в бридж. За что, вернувшись на родину, был подвергнут остракизму. Ревностные поборники ислама замучили его до смерти (в прямом смысле) за это, не приветствуемое Кораном, занятие.

     Словом, во всем мире продолжают играть в карты и будут играть еще много-много лет. К счастью, в нашей стране отношение к карточным играм меняется в лучшую сторону. Так, за последние годы несколько московских и санкт-петербургских школ попробовали ввести обучение детей карточным играм и, хотя это лишь первые робкие шаги, положительные результаты уже налицо. Учащиеся лучше усваивают другие предметы, у них развивается память, некоторые самостоятельно стали учить польский язык. Посмотрим, лиха беда начало.

      Уверены, что чемпионы мира по бриджу появятся у нас раньше, чем чемпионы мира по футболу!

• Контригра
• Линия игры. Елена Реуцкая
• Гольф