Бриджклуб.ru

Лев Михайлович (Леон) Голдин

(1926 (?) – конец 1990-х)

^

Лев Михайлович (Леон) Голдин

Вспоминает Владимир Иванов

     Он всегда настаивал, чтобы его звали Леон. При знакомстве энергично протягивал руку и представлялся: «Отец Леонтий, можно просто Леон».
     Почему «отец Леонтий» – неведомо. Он вообще был известен как «человек со странностями», но все его многочисленные чудачества были лишь рябью на поверхности глубокой и, по моему убеждению, цельной натуры. К сожалению, большинство людей видели в нём лишь то, что бросалось в глаза.
     Бридж он любил жертвенной любовью и никогда не рассматривал его как средство самовыражения. Леон терпеть не мог, когда к бриджу применяли слово «игра» – для него оно было слишком мелким.
     Леон принадлежал к той первой, славной когорте бриджистов, которая заложила основы для развития спортивного бриджа в России – бриджа как серьёзного занятия.
     Надо помнить, в каких условиях начинался бридж в этой стране, и какая пропасть лежит между тогдашним бриджем и теперешним. У тех, первых, не было, по сути дела, никакой литературы, никакой информации. До всего, будь то в торговле, розыгрыше или висте, требовалось доходить собственным умом – и умом этим, надо сказать, они не были обделены.
     Глядя с сегодняшних высот, я могу с уверенностью сказать, что Леон был бриджистом уникального дарования. Я иногда спрашиваю себя, каким он бы стал сегодня, и вижу, что ничего бы не изменилось. Он и теперь был бы игроком высочайшего класса, с оригинальной, можно даже сказать парадоксальной манерой, проистекавшей, однако, не от легкомыслия, а от глубокого и трезвого понимания проблем.
     Леон был выдающимся теоретиком. На ровном месте он создал систему торговли, намного опередившую своё время. Принципиальные черты её можно разглядеть и во многих современных системах.
     Хотя эта Система – для Леона она была с большой буквы – давала отличные спортивные результаты, он не переставал работать над ней, всё время что-то изменяя, шлифуя, добавляя – и так десятилетиями, даже когда оставил бридж, всю остальную жизнь, до самой смерти.
     Я часто просил его передать мне свои записи, но он всякий раз отнекивался, говоря, что «кое-что ещё сыровато – вот когда закончу, тогда отдам». Было ясно, что такой момент никогда не наступит. Так оно и случилось, и теперь вся эта работа утеряна.
     Другим его «больным местом» была честная игра, джентльменское отношение к бриджу. Тут он не признавал никаких, даже малейших компромиссов. Словно некий Дон Кихот от бриджа (худой и высокий, Леон и внешне походил на Дон Кихота), он ради чести любимой игры без всякой оглядки вступал в жесточайшие схватки, шёл на любые ссоры.
     Вообще, Леон жил трудно: в одиночестве, в коммунальной квартире где-то в Люберцах. Однажды он был подвергнут страшному испытанию: по доносу соседа его поместили в психушку. Вытащить его оттуда было некому, и он провёл там долгие годы.
     Потом, уже на воле, он часто приезжал навестить меня. Беседовать с ним было интересно – его интеллектуальный уровень был определённо выше моего и, осмелюсь предположить, выше среднего. Бридж он бросил бесповоротно, и упорно отвергал мои предложения «сыграть хоть пару робберов». Впрочем, он с удовольствием слушал рассказы о бридже, о сыгранных сдачах, не переставая поражать точностью и остроумием своих комментариев, глубочайшим пониманием игры.
      Умер Леон совсем один, у себя в комнатке, и о его смерти узнали лишь по прошествии нескольких дней.



^Мемориал

^- Вернуться к Титульной странице






реклама