Родился в Москве в семье художников. В 1975 году окончил отделение искусствоведения исторического факультета МГУ, в 1975 году участвовал в выставке нонконформистов в Доме культуры ВДНХ. После окончания университета работал в музее-усадьбе «Кусково». В 1976 году уехал в Швецию, учился на филологическом факультете Стокгольмского университета, а затем работал в Русской редакции «Радио Швеции» и был главным редактором Русской службы радиостанции Radio France Internationale.
В 1992 году возвратился в Москву. В 1992–1993 годах работал обозревателем отдела политики «Независимой газеты». В 1993 году перешел в газету «Сегодня», где стал первым заместителем главного редактора. В конце 1990-х годах вел программы «День седьмой» и «Большой договор» на канале «ТВ Центр», в начале 2000-х — программу «Черным по белому» на канале «Россия». В 1999 году стал шеф-редактором еженедельного публицистического журнала «Фас!». После 2000 года работал первым заместителем главного редактора газеты «Время новостей», главным редактором IT-газеты «Вести.RU», а также замещал главного редактора делового аналитического журнала «Однако». Бруни был одним из первых, кто подписал в 1994 году Московскую Хартию журналистов.
Лев Бруни принадлежал к известному роду Бруни-Бальмонтов. Он был правнуком поэта Константина Бальмонта. По мужской линии он был потомком династии художников Бруни, происходившей из Северной Италии. Двоюродный брат Льва, художник Лаврентий Бруни, цитирует его слова, сказанные в момент полемики о возврашении советского гимна в 2000 году в ответ на призыв В. Путина "не быть иванами, не помнящими родства":
«Не забуду родства с Николаем Александровичем Бруни, одним из первых российских летчиков, героем Первой мировой войны, затем священником. Он был расстрелян в тридцатые годы в Воркуте.
Не забуду родства с Александром Александровичем Угримовым, высланным в 1922 году из Советской России, героем французского Сопротивления, вернувшимся в 1947 году на Родину, понятное дело, прямиком в ГУЛАГ. Он, слава Богу, умер своей смертью.
Не забуду, наконец, родства со своим отцом, Иваном, для которого война началась 22 июня 1941 года на западной границе, а закончилась 9 мая 1945-го в Кенигсберге».
В бридж Лев Бруни играл с 1968 г. В 1993 г. основал рубрику в газете «Сегодня» «Сыграйте в бридж с Еленой Косточкиной» (псевдоним Бруни), которая в 1996 г. трансформировалась в регулярную спортивную колонку.
Основатель турнира мастеров «Москва приглашает».
Вспоминает Викентий Абрамян
Для большинства бриджистов Лев Иванович был обаятельным, интеллигентным и доброжелательно настроенным оппонентом. Непосредственно партнеры Льва Ивановича знали еще, насколько он заботлив и внимателен к своему партнеру не только за бриджевым столом, но и в жизни. При этом свою заботу Лев Иванович проявлял всегда удивительно деликатно.
Сейчас, наверное, не многие знают о том важном вкладе, который внес Лев Иванович в популяризацию и развитие бриджа в 90-е годы. В то время Лев Иванович был заместителем главного редактора очень крупной газеты «Сегодня» (по своим тиражам и значимости она конкурировала с «Коммерсантом»). Так вот в этой газете по инициативе Льва Ивановича появилась постоянная бриджевая рубрика и не просто какая-то заметка, а полноценный материал, величина которого варьировалась от четверти до половины полосы! Поначалу в газету под псевдонимом писал сам Лев Иванович, а потом стал привлекать и других бриджистов. Представляете, насколько это было не просто — газетная площадь вещь дорогая, а здесь мало кому известный бридж!
А затем по инициативе Льва Ивановича в 1995 был организован престижный турнир мастеров на призы газеты «Сегодня». К тому времени питерский турнир мастеров пришел в упадок и турнира по типу «Санди Таймса» для лучших игроков не было. Более того скоро этот турнир стал международным, кажется вторым по счету, после большого форума в Санкт-Петербурге, организованного Витольдом Яновичем Бруштуновым в 1989 году.
 Нынче бриджевыми звездами, приезжающими в Россию, никого не удивишь, а тогда это было можно сказать настоящее чудо. У организаторов тура не было в 90-е годы и просто не могло быть денег на гонорары и на оплату дороги, единственное, что они могли позволить, предложить бесплатное проживание. И то нужно было найти деньги, и немалые, на оплату гостиницы, плюс обеспечить призовой фонд. Сделать это было очень трудно.
На четвертый турнир в 1998 году приехали мастера из Швеции и Нидерландов. Но все было не так просто. Как раз во время турнира окончательно оформился финансовый кризис, и за день до выдачи призов спонсор отказался от своих обещаний. У Льва Ивановича оставались сутки, и он по своим друзьям и знакомым смог одолжить требовавшуюся тогда довольно значительную сумму (потом ее всю отдавал из собственных средств). И даже был готов оставить в залог свою квартиру на крайний случай, мысли о том, что можно по реально объективным причинам не сдержать свое обещание, у него не было.
И здесь опять-таки надо отметить удивительное внимание и заботу Льва Ивановича о ближних: я был на том турнире его партнером и соорганизатором (на мне были технические и игровые моменты). Так вот о проблемах с призовым фондом я узнал только через год!
В 2000 турнир был еще более представительным и в плане приехавших мастеров и географии участников (даже китайские мастера были), но и проблем было тоже немало. Мы даже придумали схему, как компенсировать часть затрат через фишки казино «Корона», которое не только бесплатно принимало турнир, но еще и выдало в качестве поддержки часть фишек. Договаривался с казино опять же Лев Иванович.
Это лишь эпизод из жизни Льва Ивановича, и остается только догадываться, как много людей испытали на себе его помощь и поддержку!
Вечная память рабу Божьему Льву!
Лев Бруни на турнире "Гуляш от Гладыша" 2009. Фото Ефремова
Лев Бруни на кубке Славы 2009. Фото Ефремова
Вспоминает Владимир Абаринов
Бывают темы, писать на которые не поднимается рука – слишком личные. Но именно потому, что они личные, никто вместо тебя этого не сделает.
С Левой Бруни я познакомился в 1989 году, в московском Доме кино, где новорожденная «Независимая газета» устроила презентацию проекта. Все мы были охвачены эйфорией и упивались свободой, наступившей после долгих лет, проведенных в кочегарках и дворницких.
 Лев Бруни подошел ко мне в перерыве, представился: главный редактор Русской службы Международного французского радио. Сказал, что хочет сотрудничать с «Независимой». Бюджет наш был нищенский. Будучи редактором международного отдела, я не имел возможности не только послать корреспондента за границу, но и пристойно оплачивать работу стрингеров. Я был рад предложению Левы, с благодарностью его принял и ни разу не пожалел об этом. Позже я узнал, что он тоже прошел через дворницкую. По нашей бедности он присылал нам из Франции канцтовары и при малейшей возможности давал заработать у себя на радио.
Лева был последним романтиком журналистики. Он был настолько увлечен происходящим в Советском Союзе, что решился оставить теплое кресло в Париже и переехать в Москву в неизвестность, потому что тогда никто из нас не был уверен в том, чем все это кончится.
Лева искренне наслаждался обществом и был его душой. Я думаю, что прежде всего в этом, в создании неповторимой атмосферы журналистского братства, заключается его заслуга перед русской журналистикой новой России. Она не измеряется перечнем должностей, премиями или званиями. Это щемящее чувство братской любви по отношению ко всем своим тогдашним товарищам осталось со мной несмотря на все передряги и метаморфозы.
Судьба отмерила ему всего 61 год жизни. Это чудовищно мало. Надеюсь, мое последнее «прости» достигло его на смертном одре через наших общих друзей.
Светлая вам память, Лев Иванович. Аминь.
М. Одноралов, В. Скерсис и Л. Бруни
Пальто Одноралова. Инсталяция Бруни
|
Вернуться к Титульной странице